— Ну-ка, ну-ка, Аретуса… — сказал Алфей, по-хозяйски кладя ладонь на грудь нимфы. — Расскажи-ка ещё раз, что она сказала этому самовлюблённому дурачку.
Аретуса привстала и посмотрела на охотника влюблёнными глазами.
— Она прицелилась в него и говорит: «Ну скачи теперь к своим друзьям, наглец! Расскажи им, как ты превзошёл меня на охоте, убежав от моих стрел!»
— Ой, умора, — засмеялся Алфей. — Да я, пока от него бегал в образе оленя, несколько раз хотел его предупредить, но только мычал да ревел. А когда он смотрел на меня, а я превращался в человека… надо было видеть его лицо. И эти рога, которые вырастали прямо на глазах… Хорошо Артемида над ним подшутила! А когда она превратит его обратно?
— Обратно? — удивилась Аретуса. — В смысле — в человека?
— Ну да! Я понимаю, надо было осадить хвастуна, который бросил ей вызов…
— Да вроде, никогда, — задумчиво сказала нимфа. — А зачем его превращать обратно? Пусть остаётся оленем, он это заслужил.
Алфей нахмурился.
— Я считал, что принимаю участие в розыгрыше, а не в казни!
— Так что ж? Ты бы отказался от этого, если бы знал? — нимфа провела рукой по своему телу.
Алфей заулыбался.
— Ну нет, от этого я бы не отказался. Тем более, что это только меньшая часть награды. А за большей я сейчас пойду.
И охотник, поднявшись с травы, стал одеваться.
— Это за какой наградой ты намылился? — удивилась Аретуса.
— Ну как… За обещанной девственностью!
— Так ты её уже получил, — возмутилась Аретуса. — Вспомни-ка — тебе никто не говорил, что речь идёт о девственности Артемиды! Или ты, безумный, всё ещё мечтаешь о теле богини? Понравилось быть оленем?
Алфей огорчённо махнул рукой и сел на землю. Затем он посмотрел на девушку:
— Аретуса, а ты уверена, что Артемида не намекала тебе…
— Уверена, неблагодарный! — нимфа ударила его кулачком по спине. — Я ради тебя лишилась её благосклонности, а ты всё ещё… — и она заплакала.
Алфей придвинулся поближе и прижал её голову к своей груди.
— Ну, ну… красавица… Ты, конечно, хороша, но она всё-таки богиня. Понимаешь?
— Она богиня, и она гневается, — сквозь слёзы сказала Аретуса.
— Даже так? — задумался Алфей.
— Она сказала, что твоя наглость заслуживает наказания, — продолжала нимфа. — И на меня она гневается тоже — ведь я нарушила обет целомудрия, который дала ей… А в её свите не должно быть таких…
— Интересно… — пробормотал Алфей. — Сама же заварила кашу…
— Только потому, говорит она, она и щадит нас с тобой. Раз уж, говорит, я разрешила тебе отдаться этому наглецу, то убивать вас я не буду. Но поскольку правила всё-таки нарушены…
— Что? — перепугался Алфей.
Аретуса склонила голову.
— Она говорит, что ты не намного лучше Актеона… и тоже заслуживаешь смерти. Но поскольку я, — нимфа указала на себя пальцем и повторила: — Поскольку я за тебя прошу…
— Ну что? — не выдержал Алфей. — Что она сказала?
— В общем, она сказала так: «Раз уж ты, Аретуса, влюбилась в этого прохиндея, который гоняется за каждой девкой, появившейся на горизонте…»
— Не тяни! — взмолился Алфей.
— Она приговорила нас к вечному союзу: ты, Алфей, станешь рекой, текущей к морю. А я — ручьём, который в неё впадает. «Так он никуда от тебя не денется», — сказала богиня.
— Но ты никогда не будешь единственным ручьём, питающим эту реку… — успел пробормотать Алфей, стекая в пойму.
Назад | Оглавление | Дальше
Обсудить прочитанное, задать вопросы и узнать о творческих планах можно в группе автора в Telegram